Принцип свободной имитации лежит в основе всей эволюции. Однако для правообладателей такой подход сопоставим с настоящим бедствием.
Нет ни одного товара, который невозможно было бы воспроизвести с высокой точностью. Производители контрафакта шагнули настолько далеко, что радиочастотные метки, водяные знаки, секретные технологии, дорогое оборудование, материалы и комплектующие не гарантируют защиту от подделок. Местный и кустарный феномен, изначально характерный для Азии, перерос в глобальное мошенничество, которое занимает 2,5 % мировой торговли (данные за 2019 год, отчет EUIPO, 2021).*
Подделывают все: сырье, мебель, фурнитуру, фармацевтические препараты, косметику, парфюмерию, технику, детали, электронику, аудио, видео, документы, валюту, еду, алкоголь, сигареты, керамику, искусство, антиквариат, драгоценности, игрушки, текстиль, одежду и любые предметы премиум-сегмента.

До сих пор нет удобной и понятной систематизации. Предлагаю вам свое видение. В зависимости от исполнения типы подделок объединены в 5 групп. Во всех этих случаях происходит либо полное заимствование определенных свойств и характеристик, либо частичное.
Существует 6-я группа. Она стоит обособленно, наделяя объект фиктивными и вымышленными признаками. Здесь работает только психология.

Параллельный импорт PI

Точное воспроизведение SQ

Мелкосерийное производство SSP

На мой взгляд, это явление — неотъемлемая часть современной культуры. Посмотрите под другим углом: международный теневой оборот в мире моды повышает узнаваемость бренда, содействует увеличению продаж и вносит существенный вклад в создание конкурентного климата. Помимо прочего неоригинальная вещь нацелена на другую аудиторию. Люди, чья месячная зарплата оценивается в разы меньше простой футболки от Dior или Gucci, скорее всего, пойдут в соседний шоппинг-молл за плагиатом от Zara и Topshop (IM) или отправятся на поиски безликих реплик (SSP, MQ, LQ).
Их вполне устраивает такой расклад. Все потому, что страсть к обладанию заложена глубоко в подсознание человека. Она, как лакмусовая бумажка, демонстрирует социальное положение. «Показные» приобретения свойственны большинству из нас. Только кто-то способен позволить оригинал, а кто-то нет.
Также копии в индустрии моды стимулируют развитие регионального рынка. Они не бьют по здоровью и не создают угрозу жизни, в отличие от некачественных медикаментов, запчастей, продуктов питания, алкогольных и табачных изделий.
Да, в других отраслях экономики дела обстоят печальнее. Тайный характер и питательная среда лишь поспособствовали разрастанию транснациональной преступной деятельности. Это серьезная проблема, от которой может пострадать каждый. Конечно, с этим нужно бороться.

Первое, что приходит в голову, — это провести переустройство общества и повысить уровень благосостояния. Но, согласитесь, идея довольно утопическая. Поэтому одной из действенных мер является воздействие на сознание потенциальных покупателей. Я говорю об информационной борьбе.
Торговые площадки, интернет-магазины и недобросовестные продавцы превратились в идеальные каналы сбыта контрафактной продукции. На отсутствии потребительского опыта в аутентификации зарабатываются большие деньги, а главными игроками намеренно или нет становятся специалисты, менеджеры и сотрудники компаний.
Консультантам не разрешается делиться мнением о подлинности сторонних покупок. Рисейлы и аукционы закрывают глаза, потому что заинтересованы в прибыли как никто другой. Обзоры случайных блоггеров зачастую ошибочны. Получить достоверную информацию относительно происхождения выставленного лота и отличить истину от фальши не так просто.
Единственное решение — научить вас лучше разбираться в качестве. Каждый должен понимать, за что он платит. В то же время необходимо постепенно добиться сдерживающего законодательства и политики прозрачности, внедряя во все страны открытые информационно-учетные системы прослеживаемости.
Мы начнем с простого. То, что реально сделать здесь и сейчас. Уверен, полезные знания уберегут вас от ошибок в погоне за брендами, выгодой или иллюзорным статусом. Меня тоже когда-то обманывали, и я знаю, как это неприятно.